Золушка по-русски или одно из первых упоминаний о Дедушке Морозе, новогодняя история

Итак, Золушку зовут Маша и её действительно притесняют мачеха и родная дочь мачехи.

Проблема в отсутствии женихов, для привлечения которых нужны наряд и бусы.

Маша организует сбор средств на сарафан и полушалок, но с бусами, видимо сложнее, поэтому она решается спросить об этом мачеху.

Мачеха реагирует столь агрессивно, что Маша, вся в слезах выходит подышать свежим воздухом на мороз.

Ну дело происходит зимой и идти некуда, так как кругом сугробы.

Дальше происходит магическое превращение машиных слёз в жемчуг, причём появившийся из-за сугроба Дед Мороз также уведомляет её, что он заодно и криогенно умертвил мачеху и её дочь, поскольку они ну очень уж шибко притесняли Машу: "Я ведь, Маша, очень добрый, я ведь дедушка-мороз"

Дальше как-то сразу аж целый король начинает искать себе невесту, и, конечно же, выбирает себе именно Машу, но она сначала требует как-то прикопать мачеху и её дочь, а уж после поминок справлять свадьбу.

Этот чудесный сюжет рождён исконно русским поэтом с безупречной репутацией и неколебимым авторитетом ещё в 1914-м годе

Если кто не верит, то пусть почитает стихотворение Есенина "Сиротка".

Я оставляю для себя право предполагать, что это всё ж таки был некоторый сарказм, но это неточно.

4 ноября пошел с ребёнком гулять.

Куда идти — на пруд кормить уток.

Выдали пол-буханки хлеба, из расчета, что ребёнок тоже погрызёт — ей

2 года, дома "плохо" ест, а на пруду — с аппетитом.

Пришли. Мороз. пруд уже замёрз. РЁВ — где утки?

Спаслись, конечно же. Серой шейкой помирать никому не охота.

Замечаю, что сидящая неподалёку ворона на меня смотрит явно ожидая еды.

Ладно, думаю, спасай певунья. Бросил на лёд полкуска. Эта серая делает великолепный круг на зависть ребёнку и с красивым пике снижается к куску хлеба.

В следующее мгновенье вижу как ворона, растопырив ноги, на заднице скользит по льду пруда с глазами по пять копеек. Проехав примерно метр она встала и как заправский конькобежец широким шагом пошла к хлебу.

В это же мгновенье ещё одна серая охотница спикировала к куску и прокатилась на хвосте в другую сторону.

День был спасён. Кинув второй вороне остатки куска, мы ушли домой, где ребёнок мимикой и жестами долго рассказывал домашним о приключении.

Всё.

Сергей Прокофьев поступил в Петербургскую консерваторию в 13 лет, в 1904 году. Получилось довольно эффектно: перед ним вступительный экзамен сдавал бородатый солидный мужчина, принёсший на суд комиссии только один романс, и то без аккомпанемента, и тут в зал входит худенький вундеркинд, согнувшийся под тяжестью двух солидных папок... Четыре оперы, симфония, две сонаты и несколько фортепианных пьес. "Вот это мне нравится! " — воскликнул председатель комиссии Николай Андреевич Римский-Корсаков.

Однако учить Прокофьева нравилось немногим. С первых дней в консерватории он проявлял не только свою феноменальную одарённость, но и неуступчивость, независимость, дерзость.

Класс композиции вёл Анатолий Константинович Лядов. Обычно спокойный и сдержанный, Лядов слушал учебные пьесы Прокофьева с гримасой как от зубной боли. Юный гений не мог удержаться от "новаций", раздражавших мэтра.

— Я не понимаю, зачем вы у меня учитесь?! — возмущался Анатолий Константинович.

— Поезжайте к Рихарду Штраусу! Поезжайте к Дебюсси! , — говорил Лядов тоном, каким посылают подальше.

Казалось, классик Лядов никогда не поймёт новатора Прокофьева, но своим друзьям Анатолий Константинович признавался:

— Сергей Прокофьев... Я обязан его научить! И так, только так, чтобы он сформировал свой собственный неповторимый стиль, свою неповторимую технику...

Учился я во второй половине 80-х в славном 1 Ленинградском Медицинском Институте им И. П. Павлова. Был у нас на кафедре анатомии профессор-консультант Михаил Григорьевич Привес. Он начал заведовать кафедрой анатомии ещe в далеком 1937 году, был одним из корифеев отечественной анатомии, по его учебнику училась большая часть советских врачей. К моменту моей учебы он был уже глубоким стариком, но ни разу в жизни я его без белой рубашки и бабочки не видел. Он читал вводные лекции, несмотря на возраст, обладал поразительной памятью и остроумием, при этом интеллигентными, аристократическими манерами. Студенты его глубоко уважали и любили, тем более, что экзаменов он уже не принимал, и обижаться на него не мог никто. Поскольку личностью он был неординарной и работал в институте с незапамятных времен, о нем было сложено немало легенд, многие из которых были правдой. Вот одна из них.

Профессор Привес читает лекцию по мочеполовой системе мужчин:

— Некоторые студенты спрашивают, — говорит он, — Какая длина полового члена считается нормой? Вот у меня... , — с этими словами Михаил Григорьевич засовывает руку в карман брюк и копается там; аудитория замерла, следя за его рукой; быстро вынимает руку из кармана с зажатым в ней носовым платком, -... был случай... , — как ни в чем не бывало, продолжает Михаил Григорьевич, вытирая платком лоб. Аудитория, к недоумению профессора, грохнула.

Было это во времена моей учебы в Питерском училище связи. Воскресенье, выходной. У КПП толпятся родители, девушки и просто знакомые. Вдруг подплывает колоритная парочка — мама и дочь, причем доча месяце на восьмом. Мама начинает кричать: "подайте мне сюда курсанта такого-то, я ему пип... пип пип..." А данный курсант как раз стоит в наряде по КПП и уже вжался в стену и пытается стать невидимкой)))) Ну друзья, как обычно заводят песню, что типа услали его на дальний-даньний полигон года на полтора, так что не ищите его скоро. Мать — "Тогда давайте его начальника курса". Вызывают... приходит майор, который выпустил не одну партию еще больших подонков, умудренный опытом и совершенно спокойный.

Выслушал все причитания матери... и спрашивает: "А сколько у вас в семье человек?" Мать охренела от такого вопроса, отвечает: "Пять".

На что майор ей отвечает: "Вы в десять рук одну дыру заткнуть не можете, а как мне двумя 100 х%%в удержать? ??!!!" Все кто стоял, упали... и помнят эту историю 10 лет спустя)))